19 Августа 2020

Кублицкий, А. Подпольная группа «ПАТРИОТ» / А.Кублицкий. – Текст: непосредственный // Маяк. – 1995. – 6 мая. – С.3-6.

ПОДПОЛЬНАЯ ГРУППА «ПАТРИОТ»

Кто бы мог подумать, что наши совсем юные мальчишки и девчонки, порою несовершеннолетние, смогли в Новозыбкове, наполненном каратель­ными органами врага, организовать комсомольско-молодежную подполь­ную патриотическую группу сопро­тивления — «Патриот»!

Вот имена патриотов-активистов, ос­тавшихся до конца своей жизни верны­ми своим идеалам: Радченко Филипп Георгиевич, его сын — Вил Филиппович, Иванов Иван Иванович; Маслюков Вячеслав Тихонович, Ложечкин Ана­толий Степанович, Сыромятников Леонид Иванович. А всего в группе было около двадцати ребят и девчат.

На основе анализа воспоминаний доживших до нашего времени членов группы сопротивления и документов спецархивов вырисовывается картина создания и деятельности молодежного подполья. Ребята, давно уже подготовленные духовно к защите своей Родины, как в семьях, в школе, так и в общественных организациях (комсо­мол, пионерия) с начала войны искали пути к подпольной борьбе с врагом, присматривались к товарищам.

…Немецкий кованый сапог топчет родной край. Ликвидирована Совет­ская власть, коммунистическая и ком­сомольская организации. Пылают ха­ты мирных жителей, зверствуют жан­дармерия, гестапо, полиция.

Обнаружив в частично разрушен­ном здании госпединстатута печатное устройство, ребята забрали его домой, надеясь наладить и использовать в подпольной работе. В антифашистское сопротивление подбирали верных то­варищей. Постепенно круг единомыш­ленников рос. Основным организато­ром патриотического движения был Радченко Ф.Г., рабочий спичечной фабрики «Волна революции», больше­вик. Он своему сыну дал имя по ини­циалам Владимира Ильича Ленина — Вил. Вил на активе создающейся группы предложил дать ей название «Патриот». Поддержали единогласно.

Приближалась весна. Кто-то в горо­де вывесил красные флаги к 1-му Мая, кто-то разбросал листовки. По городу поползли слухи о первых победах партизан.

Впоследствии В. Т. Маслюков вспо­минал: «В городе я встретил бывшего соученика школы № 2 Кудрявцева Ле­онида. В разговоре со мной он сказал, что хочет поговорить об одном важном деле. Мы назначили день и место встречи — в сквере напротив педин­ститута. На эту встречу с Кудрявце­вым пришли его друзья В. Радченко и В. Белевитин. Все они до войны учи­лись во второй школе. Они мне расска­зали, что имеют небольшое печатное устройство, хотят выпускать листовки, предложили мне работать вместе с ними…»

И вот на квартире у Леонида Сыромятникова собрался весь актив. Выра­ботали Устав (Устав комсомола, до­полненный пунктами о работе в усло­виях подполья), текст клятвы, куда входили основные положения присяги красноармейца.

На очередной встрече в доме Сыромятникова эти документы были при­няты всеми присутствующими. Под­твердили название подпольной груп­пы, приняли дисциплинарное положе­ние. Оговорили, как вести себя в слу­чае ареста. Договорились ни в коем случае не хранить дома компромети­рующие записи, листовки и т.д. Всем членам группы предложили иметь клички: Радченко В. — Максим, Мас­люков В. — Миша и т.д. Разбили под­польную группу на пятёрки, причем каждый знал только своих пять человек, а старший пятёрки — командира группы. Договорились о пароле. Толь­ко после этого для руководства груп­пой избрали комитет, в который вошли Белевитин Василий, Маслюков Вячес­лав и Радченко Вил. Командиром был избран Маслюков. В дальнейшем ру­ководящая тройка собиралась само­стоятельно, как и пятёрки, поддержи­вая с ними связь через их командиров.

Активность группы возросла: нала­живалась связь с партизанами, соби­ралось оружие, выпускались и рас­клеивались листовки, срывались не­мецкие плакаты и объявления, велась пропаганда, направленная против ок­купационного режима.

Вспоминает Леонид Сыромятников: «Листовки печатались Вилом Радчен­ко. Помню один из заголовков — «Смерть немецким оккупантам!». В ней разоблачалась лживая фашист­ская идеология, население города призывалось к объединению в борьбе с врагом, внушалась вера в скорое возвращение Красной Армии. Мой район расклеивания листовок охватывал тер­риторию от Володарской улицы до го­родского парка и прилегающих улиц, что я и делал».

В составлении текста листовок по­могал отец Вила Радченко, имевший радиоприёмник и принимавший свод­ки Совинформбюро.

Вспоминает Вячеслав Маслюков: «Листовки выпускались на квартире Белевитина несколько раз, но неболь­шими тиражами (по 50 штук). Печат­ное устройство состояло из металличе­ского ящика, в который устанавливали литеры. Затем наносилась краска, на­кладывался лист бумаги и прокаты­вался валиком. Часть литер была най­дена вместе с устройством, часть при­обрели в типографии. Текст составляли Белевитин, Радченко и я». Маслюков устроился ра­ботать в путевую бригаду на станцию. Там организо­вал молодых ребят, которые при остановке состава за­сыпали в буксы колес ваго­нов песок, разбивали стекла автомашин, спускали горю­чее из топливных баков.

Продолжалось вовлече­ние молодежи в группу. Так, Ложечкин вовлек Бордовского, Радченко — Крипец, Маслюков — Столяро­ва. К лету группа выросла до двадцати человек. Она имела связь через В. Белугину с подпольной комсо­мольско-молодежной пат­риотической организацией «Комсомолка», которую ор­ганизовала по собственной инициативе студентка вто­рого курса пединститута Мария Третьякова, получа­ла от неё советские листов­ки, газеты. В свою очередь «Патриот» передавал «Ком­сомолке» для разведывательно-диверсионной груп­пы Бестужева сведения о передвижении вражеских составов через станцию Новозыбков, другие развед­данные.

Группа «Патриот» просу­ществовала до середины сентября 1942 года, когда члены её были арестованы гестапо. Кто её выдал? Трудно сейчас с твердой уверенностью говорить об этом. Есть разные версии. Но при всех их вариантах просматривается наруше­ние требований конспира­ции.

Обратимся к показаниям одного из следователей «Абвергруппы —315», дан­ным им на следствии после победы советским чеки­стам: «После того, как Кар­пенко мною был завербован в агенты, он примерно в те­чение двух месяцев… ис­пользовался нами как над­зиратель тюрьмы по охране арестованных «Абвергруппы-315» советских граждан. Через два месяца со дня вербовки Карпенко через Соколова мне донёс, что он во время следствия скрыл о существовании в г. Новозыбкове патриотической молодежной организации. На основании этого доноса я в Новозыбков направил своих агентов, которые вскоре представили мате­риал на одного из участни­ков организации «За Роди­ну» или «Патриот» (точно не помню), который на допро­сах подтвердил о существо­вании в г. Новозыбкове ука­занных организаций и на­звал их участников». В по­казаниях указана фамилия и этого предателя, есть у него имя, есть и отчество, унаследованное от отца. Но…

Как же сложилась судь­ба патриотов? После жесто­ких пыток первым был рас­стрелян Радченко Филипп Георгиевич. Фашисты наде­ялись, что его сын Вил, стра­шась смерти, выдаст орга­низацию. Но не вышло. К Вилу применялись самые изощрённые пытки. Снова ничего не получилось, па­лачи просчитались. Он ос­тавался, как и отец, верен своему Отечеству.

Вспоминает Слава Крипец: «В гомельской тюрьме кто-то сказал мне, что в од­ной из соседних камер на­ходятся Радченко и другие товарищи по подполью. И вот однажды несколько че­ловек выгоняют для уборки коридора тюрьмы. Наскоро собрав что кто дал из про­дуктов (сухарик, яйцо, ку­сочек сахара), пошла и я. Под видом мытья открыла глазок к камеру и спросила Радченко. Он подошел (я его не узнала). Быстро пе­редала ему всё. Он сказал, что напишет записку. Убор­ка продолжалась. Через не­сколько минут я опять от­крыла глазок и получила записку на клочке бумаж­ки: «Отец расстрелян, мо­жет, чудом останусь жив, жди меня». Эту записку я никому в камере не показы­вала, спрятала…»

В записке называлась фамилия предателя, но за давностью лет Слава Петро­ва забыла её, а записка исчезла. Из воспоминаний бывших заключённых до нас дошло, что Вила Рад­ченко, изуродованного пыт­ками, из камеры смертни­ков на одеяле несли через тюремный двор в машину, отвозившую патриотов на расстрел. Последними его словами были: «Победа… за нами! Отомстите предате­лю…» Но фамилию расслы­шать не удалось, швырнули искровавленное тело в за­крытый кузов машины. Дверь захлопнулась.

Расстрелян был и Иван Иванович Иванов, комсомо­лец, бывший пионервожа­тый второй школы города Новозыбкова.

Маслюков, Ложечкин, несколько девчат были уг­наны на каторжные работы в Германию. Сыромятников, которому перед самым аре­стом удалось убежать в партизаны, честно продол­жал выполнять свой свя­щенный долг по защите Ро­дины, имеет правительст­венные награды.

Несовершеннолетние по­сле наказания плётками были отпущены по домам.

А что же Анатоль (А.И. Карпенко), ради своего бла­гополучия предавший под­польщиков? Он давно уже сменил фамилию предков на более звучную в бур­жуазном мире. Более того, год назад или два приезжал в «новую» Россию навестить мать-старушку. Он — под­данный другого государст­ва. Богатый, если посмот­реть глазами обывателя, ни­щий—духом, если взгля­нуть глазами христианина, глазами миллионов, отдав­ших жизни за Советскую Родину.